Juhan Liiv 

NÕMM
 
Igav liiv ja tühi väli,
taevas pilvine,
jõuan tulles metsa äärde,
tuleb nõmmetee.
            Männi roheline samet,
üksik metsatee,
pedak heleroheline,
kask kuldkollane.
Pedak heleroheline,
kask kuldkollane!
Nõmm on sügisele
langend kaenlasse.
 
1903
 
Юхан Лийв/Перевод И.Северянина

ПУСТОШЬ
 
Скучно. Глина. Поле голо.
В тучах неба муть.
Я иду к опушке леса,
где к полянке путь.
     Бархат сосен вечно зелен,
     одиночье грёз…
     Сосен зелень яркоцветна,
     желтозлать берёз.
Яркоцветна зелень сосен,
желтозлать берёз.
И поляна – вся в объятьях
предосенних грёз.
 
             
Юхан Лийв/Перевод Б.Штейна 

ПУСТОШЬ
 
Поле голое. Песчаник.
Жухлая трава.
К лесу тянется тропинка,
видная едва.
     С неба падает сквозь тучи
     тускловатый свет,
     и зелёный нахлобучен
     на сосну берет.
Стала тихая берёза
жёлто-золотой.
Пустошь к осени прильнула
горькой головой.
 


Juhan Liiv

LAINED
 
"Mind ära tõuka valjusti!"
Nii ütles laine lainele.
"Miks lükkad sa mind alati?
Ma tahan jääda rahule."
  "Ei mina lükka kedagi,
  mind lükkatakse ennastki.
  Meid liigub terve meretäis,
  ei aita siin mu vastuseis."
 
1897-1900
 
Юхан Лийв/Перевод Норы Яворской  
ВОЛНЫ
 
"Зачем ты так толкаешься!" –
Заметила волна волне. –
"Всё оттеснить стараешься,
всё не даёшь покоя мне?"
  "Да разве же толкаюсь я,
  толкают самоё меня.
  Сошлось нас – море целое,
  что я, одна, с ним сделаю!"
 
                 
 
Подстрочный перевод
 
«Меня не толкай сурово!» -
Так сказала волна волне.
«Почему толкаешь ты меня всё время?
Я хочу оставаться в покое.»
  «Я не толкаю никого,
  Меня толкают самоё.
  Нас движется целое море,
  Не поможет здесь моё противостояние.»
 
    

Переводчик Юнна Мориц

Юнна Мориц — поэт, не только широко известный на всей постсоветской территории, но и по-особому связанный с Эстонией. Многие ее стихи, написанные в молодости, посвящены Таллинну, она переводила Бетти Альвер и других эстонских поэтов; в одном из ее ранних сборников чуть ли не каждое третье стихотворение посвящено Леону Тоому — одаренному литератору с трагической судьбой, эстонцу по происхождению. Со Светланом Семененко, одним из самых видных наших поэтов и переводчиков, Юнну Мориц связывали дружба и сотрудничество (на своем творческом вечере Семененко именно Юнну Мориц назвал своей крестной матерью в переводческом деле).

Ольга Титова «МЭ Среда» 21.02.01

Бетти Альвер

Который день лежит туман - прибрежных скал не видно...
Как беспокойна ты, душа, горда и ненасытна!
Ты хочешь ласки и кнута, тоски и счастья разом,
Лукуллов пир и черный пост пьянят твой слабый разум.
Любая мельница тебя зовёт в поход крестовый,
Ты на развилках всех дорог готова к жертве новой.
А если к вечности придешь, то, словно для контраста,
Ты с изощрённостью Рабле готова крикнуть "Баста!".
Ты превратила землю в ад, а небо - в злую шутку...
Который день ползёт туман, настойчиво и жутко...

1936

Непреклонность

У входа в мир, где образуются просторы
и мгла цветная, леденея, стынет,
всегда на страже великан стоит, который
нам до рожденья душу половинит.

Как только сердце увлечется чем-то страстно, -
подобно тени, на крылах паримой,
за мною вслед летит и надо мною властно
моё второе я, двойник незримый.

Лишь высь прозрачную любить он заставляет,
и если я стремлюсь упорно в низость ада,
меня за шиворот из бездны выставляет,
хотя кричу ему: оставь меня! не надо!

Он знаки подает, когда трава сырая,
где я плоды ищу, змею скрывает в складках.
И плачет он, когда, опасность презирая,
брожу по тропам искушений сладких.

За грань земного он влечет невыносимо,
но зря! - в тени люблю я быть годами,
милее всех сияний негасимых
мне древо жизни с темно-красными плодами.

1937

Был сон: меня покинул бог, но здраво
я прошептала: не смертельно, право!
Был сон; любовь покинула мой облик,
был страх, но взмах перчаткой - весь мой отклик.

Был сон: там свет погас, но тьму вкушая,
я крикнула: потеря небольшая!
Проснулась: свежий день прильнул волною,
любимый мой так нежен был со мною,
но прижималась я к стене морозной,
в печали необъятной, жгучей, грозной.

1939